О МОЛИТВЕ

ИИСУСОВОЙ

 

Вместо предисловия

Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не  как Я хочу, но как Ты (Мф. 26, 39). Сие есть действенная суть молитвы Иисусовой: «Господи, по­милуй мя» и «Буди, Господи, воля святая Твоя».

Прежде всего, нужно знать, что молитва Иисусова есть действенная суть по­каяния, указанная Христом Господом. Она научает делателя своего отсекать воли своей хотения, любить Бога больше тва­ри, смиряться преискренне, истинно познать себя, не надеяться на себя всячески, и все и вся доброе, Богу принадлежащее, Богу отдавать и за доброе Богу славу творить.

 Молитва Иисусова к Богу приближает, за примирение с Ним к ближнему любовь истинную зарождает и возращает, душу преискренне соеди­няет Господеви-Жениху своему и бывает между Господом и душой словом беседным.

 Сие великое делание молитвы Иису­совой, то есть Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго (или грешную), действуется, начен[1] от словества к Богу - словесного ее делания, бывающего в период деятельно­сти человека, простирается созерцательностью на делание жиз­ни целомудрия духовного истинно, устроив в Его обителях мно­гих жительствовать на беспредельно, прославляя Бога сердца­ми духовно-истинно целомудрых умов; достойнейших же, реченных в Откровении: Не осквернившихся с женами[2], дев­ствующих, проводит и устраивает жить в истинно духовном девстве и бывает им зрительною, истинною, разумною - ра­зум сущих.

Молитва, по мере упражнения в ней слова, ума, сердца и Духа Божия, имеет соответственное наименование. Бывает словесная, умная, умно-сердечная деятельная - сии три вида молитвы бывают в ветхой деятельности человека, т.е. до все­целой преданности в волю Божию.

А действо молитвы, бывающей по всецелой преданности в волю Божию, именуется: умно-сердечная самодвижная - движимая Духом Святым; чистая -  она же непарительная, бывающая по очищении сердца от страстей и греха, истинно-созерцательная, доводящая все добродетели, будучи всем им матерь, до совершенства истинно-духовнаго целомудрия; достойнейших же  устраивает действовать во благодати соединительной - соединяя все добродетели, пришедшие в совершенство целомудрых, во едино, еже есть любовь - Бог, и душу, по мере ее приближе­ния через уразумения ко Господу, соединяет Господеви и Же­ниху ее Небесному, Истинному во един дух.

Человек тогда молится молитвою истинно-зрительною, разумною - зря, разумея тайны и премудрость Божию вели­кую разумом Божиим, соединившись с Господом, и прослав­ляет человек Троицу -  Святого Бога девственно сердцем своим, сво­им духовным существом, стяжав Бога обитать в сердце его, а с Богом и весь лик добродетелей всяких и всяко по-Божии, со­единившихся в единой любви - Боге.

В стяжании всего сего молитва бывает неотложным ду­ховным оружием ума, т.к. брань духовная ведется с духами тьмы, действующими через страсти, и с самыми страстями, а плоть и мир, как свойственные земле, влекут восвояси.

Молитва, являясь мечом духовным, все упомянутое пол­чище зла посекает и приводит в полное бездействие, и даже самое естество, где нужно и когда имеется потребность, подо­бие изменяет, и показует безсилие злобы пред силой и могу­ществом Божиим, и научает право разуметь немощь че­ловеческую в борьбе со злом и очищающемуся уму, немощ­ному в себе самом, силой же Божией подкрепляемому; про­водит ум и душу во всех искушениях неуязвимыми язвою смертоносною, славя Бога, Всемогущего Творца, со славословием Всепобедоносной, и творится молитва Богу девственно - Духом Святым.

 

Вводная

     От сердца бо исходят помышления злая[3], - так прорекли уста Сладчайшего Господа Иисуса, Подвигоположника, Начальника и Учредителя делания истинного покаяния и Свидетеля в достижении плодов сего покаяния.

 Злоба, после падения человека, вошла в его сердце, то есть после того момента, когда человек возлюбил свою злую, несовершенную волю больше  всесовершенной Божией. Основание своеволия отдалило душу от Господа, и человек оказался лишь со сво­ими ничтожными силами. Человеку надлежало стоять против зла, что он сам, без помощи Божией, выполнить не мог, так как ум и душа, после первого их согласия на возлюбление во­ли своей, утратили нужную светлость, могущую различать добро и зло: утратили разсуждение, обнажающее козни диавольские; их объяло неведение - чадо помраченного ума, возлюбившего свою волю; неведение по­родило сомнение, сие же родило смущение, смущение - и мать, и дщерь боязни и всех страстных волн, воздымающихся в сердце человека и непрестанно погружающих в море смуще­ний корабль ума и души сим возлюбленным своеволием. Все перечисленное получилось человеку по причине пом­рачения ума.

Сердце наполнилось неестественными привыч­ками - страстями, а последние, укоренившись, срослись с есте­ством человека и, помимо желания, ум и душу увлекают в гос­подствующую страсть.

Сатана, как виновник и начальник тьмы, не замедлил явиться в мрачном уме и в страстном сердце, вполне властвуя; и сердце, определенное в обитель Богу, дела­ется и бывает вертепом шакалов и разбойников, то есть страстей и диаволов.

Человек - в страдании, ум и душа вышли из естест­венного состояния в нижеестественное. Желание выйти из сего тяжкого положения осуществить лишь своими силами невоз­можно. Сатана сильнее и хитрее неопытного ума, а страсти получают силу естества, - всякое намерение человека к добру перехватывает. Человек даже иногда и в добром своем произ­вольном поступке пожинает плод усиленных своих страстей.

Бьется человек, отчаивается в своем спасении, оставляет свои труды, а что хуже, - иногда накладывает на себя руки. Но сле­дует знать, что в таковое положение человек входит тогда, ко­гда он не именем Божиим борется, а собственной силой; а кто в Боге положил свое упование и спасение, тот борется именем Божиим и побеждает, и бывает побеждаем, и вновь встает, и борется до конца победы.

Тьмой неведения человечество было объято включительно до пришествия Христова, то есть когда человек, то­мясь, непрестанно смущаясь и всяко огорчаясь, взывать к Бо­гу начал всем своим существом. Тогда Господь, определенное в Своем Божественном совете при изгнании прародителей из рая, - явить от жены семя, которое сотрет главу змия[4], приведе во исполнение. Христос во чреве Девы зачат и родился. Взял на Себя тяжесть греха целого человечества, с грехом сразился, начав подвиг.

Подвигоположник и человечество научил, как можно отличать добро от зла и вести борьбу с диаволами, предварительно  Сам  победив  всю  силу   вражью.  Всепобеждающий, дабы человеку было яснее, как бороться и по­беждать диаволов, страсти и своея злой воли последующие диаволохотения.

 Сатана, вселившись в сердце, скры­вается в нем, объятом тьмою страстей, всегда действуя, дабы смущать человека и не быть узнанным его в сердце обитанию, услаждаясь страданиями.

    Сатана - диавол, будучи искони убийца, непрестанно на­шептывает из сердца всякую злобу, а делает, скрываясь, подоб­но от лица самого человека исходящим, дабы не быть узнан­ным.

    Вот на это-то и наводит человека Бог словами от сердца бо исходят  помышления злая[5], сии сквернят, сии уводят ум и ду­шу из свойственного им устроения мирного, естественного, а по­этому имеется неотложность восстать против действия злобы в ее начальном появлении - зародыше, когда она, не укоренив­шись, отсекается легко, лишь бы обнаружить ее. Сие делается Сладчайшим именем Господа Иисуса.

    Исходящее из сердца зло исходит от виновника зла - диавола, а диавол - льстец, хитрец и,  по причине собрания в нем всякой мерзости,  мерзость.

Диавол человека обольщает из сердца рождаемыми им помыслами, обещая всякому то, кто к чему имеет большее греховное влечение.

Как хитрец и коварный, диавол подходит к человеку всегда тонко, тонкостью, всегда бывающей тоньше тонкости ума. Он покрывает свое мерзкое присутствие, делая им рождаемые по­мыслы как самим человеком рождаемые и действуемые, и бы­вает человек всегда пленником и навсегда погибает, аще токмо не Господь защитит человека Своей благодатью, очистив ум его до проразумения всех и всяческих козней, подступов, захо­дов и обходов его, как грубейших, так и тончайших, и всех и всего между сими.

 Все приведенное свидетельствует о том, что хитрость сатаны превосходит тонкость ума человека, посему-то человеку лишь со своими силами вступать в борьбу с диаволом, дейст­вующим в сердце через страсти, невозможно и бесполезно, до­коле человек еще не получил от Бога власть и силу наступать на всю силу вражью; а до сего человек должен стяжать всяко-всюдный искус - опыт побеждать диавола, искус, устрояемый ему благодатью Божией, и это тогда лишь возможно, когда че­ловек будет шествовать во всем за Подвигоположником - Хри­стом, борясь и побеждая злобу силой благодати Божией, в мо­литве всегда действующей. Молящийся соблюдается благода­тью и водствуется, в точной постепенности получает пользу и избегает вреда.

Выше сказали, что все человечество до пришествия Хри­стова на земле было объято тьмою неведения, и умирали во тьме, не зная истины, угнетаемые диаволом чрез из сердца исходящее зло.

Христос же смертью Своею смерть греха попрал, тем­ницу ада разрушил и не только желающих деятельностью при Его помощи спастись живых определил спасать, а и содержимых во аде за веру изведе из него как Всемогущий. После сего все святые, видя человеческую немощь, верою же зря всемогущую силу Божию, побеждающую зло, с ее виновником и водителем, и желая следовать Христу во испол­нение воли Отца Небесного, зная согласно указания Господ­ня, отколе свое начало приемлет зло, сами собой к сему делу не приступали, а все они спасение делали силой Божией благодати, восставая против зла в его только что зарожде­нии, уничтожая его силой памятуемого имени Сладчайшего Иисуса Христа.

Господь, молитвенно всегда человеком призываемый, по­беждал злобу, умиротворял дух человека, восстанавливал тишину и давал возможность уму вновь упражняться в мо­литве. Оно является существом писанного впереди, как сие делать, дабы непогрешительно действовать именем Господа Иисуса Христа Всепобедоносного на всякую злобу. И виновное всех утешений имя Сладчайшего Господа святые отцы при­зывали в молитвах на отгнание всего, бывающего от диавола.

      Молитв в святой Церкви много, и все они сильны на отгнание супостата, но на это нужен ум сильный и наученный в распо­знавании хитростей врага и в различении добра и зла, дабы не развлекался в молитве; слабому же уму, каковыми явля­ются и наши умы, собираться в молитвословии очень и очень нелегко и неудобно, так как ум, привыкший к чувственному, и во время молитвы мечтает свойственно-чувственное, а от се­го бывает предстояние лишь телом иконе, а ум и сердце ви­тают невесть где.

     Внимание, не привыкшее удерживаться при молитве, расхищается, ум бывает не властен совладать со­бою, так как внимание не удерживается при молитве, а язык не может свободно произносить слова молитвы, и это по причи­не разнородности и множества слов; дело не спеется, а если и спеется, то очень медленно.

    Посему, сие ведая, святые отцы и учители, и делатели истинного покаяния, желая следовать за Христом, как единым могущим спасти, и брань вести соглас­но сказанного выше силою имени Господа, для сего все­гдашнее оружие избрали себе от Духа Святого изложенную молитву Христу Господу Иисусу, отдавая ей преимущество.

    Все существующие в святой Православной Церкви молитвы дей­ствительны и спасительны, но молитва Иисусова всегда привлекала умы спасающихся к себе, содержащей словеса имени Господа Иисуса и слова кающегося грешника: Господи, Ии­сусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.

Некоторые из святых отцов непрестанно творили другие коро­тенькие молитвы или одну из них, но большинство святых отцов занимались Иисусовой молитвою, преимуществуя пред дру­гими.

Всякий, желающий работать Господу в делании молит­вы Иисусовой, по причине ее краткости и всем грамотным и неграмотным доступности, может, трудясь над молитвою, ус­воить свободное, без приневоливающего языка в молитве уп­ражнение, увлекающего за собой и ум, и внимание.

Суть делания молитвы сия: нужно, дабы отгонять всякую мысль, из сердца являющуюся; не допускать отвне нового греховного, желающего проникнуть в сердце; память приучать быть перед Вездесущим Богом; уму же лишь всегда читать молитву и внимать лишь ей читаемой, - и это вместо всяких других, хотя бы естественных уму мыслей, и вместо упраж­нения в помыслах, бывающих всегда во многом изобилии из сердца, -  и она приведет во яже: око не виде, ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша[6] -  ею сердце человека устрояется в обитель Пресвятой Троицы.

 Некоторые из святых отцов делание молитвы Иисусовой наименовали трезвением. Она должна быть неотъемлемой сутью всего монашества, да и мирянам, и вообще всем, семейно живущим, ее нужно читать, так как памятование Бога неотложно нужно всем.

Было бы достаточно того, что сказано о молитве, читай и читай, но дело не так. Сия молитва бывает: словесная; умная; сердечная; сердечная-самодвижная, духовная; чистая, непарительная, истинно-созерцательная; зрительная, при разуме сущих, и бывает совершенная любовь.

Ввиду совершенств молитвы, а зависимо от молитвы и состояния добродетелей, она имеет потребность и много нуждается в опытном рассуждении, ибо ее посредством Господь устраивает наше спа­сение, сообщая ей от благодати Своей нужное и потребное на пользу человека всегда в свое время.

Имеется великая нужда, дабы при делании сей и истинно-духовно совершаемой молитвы имелся опытно знающий, включительно и зрительную духовную молитву, учитель-ста­рец, который бы от своих опытов мог свободно и безбедно проводить ум и душу во всех искушениях. Искусный,  опыт­ный знает, какие искушения, и в какое время могут посещать спасающегося, и он всякое искушение предупредит настав­лением и укажет, как и что делать следует ему, дабы избег­нуть неправомыслия. Опытный может пояснить, как распоз­нать диавольские хитрости, когда он подходит под видом до­бра с правой стороны.

Но горе! И горе! Увы! И увы!.. Дела­тели сего великого делания не имеют желания и времени, дабы в нем достойно упражняться умом, словом и сердцем, а кто пожелает делать сие величайшее христианское православ­ное мышление во всю свою жизнь, тот не знает, как и приступить к нему, или же приступает и делает, но делает лишь чувственно, упражняясь в уме плотском, живет собственной деятельностью от воли своей, а думает о себе, что он прово­дит жизнь истинно-духовную, не ведая и того, что человек истинно-духовную жизнь проводить начинает лишь по прия­тии великой милости Божией - по всецелой преданности в волю Божию, и когда сию волю Божию познает истинно.

До все­целой преданности в волю Божию, каковая получается по очищении ума от помрачения, а души - от страстей, человек живет мудростью - знаниями ума плотского, а не духовно еще, хотя бы он знал всю теорию христианского богословия и был великим в очах человеческих. Таковой нередко запутывается в сетях прельщения ума плотского, а что хуже, то он истинных носителей разума духовного считает неправомыслящими, себя же усматривает в истине.

В таковом положении оказы­ваются и молящиеся по молитвеннику, они делателей истины и разума считают прелестными и невеждами, сами суще и прельщены и невежды, а в своих злых мудрованиях стоят твердо, и шествие их не к спасению, а от спасения.

Святые отцы, делатели сего великого делания, о сем пишут много. Но их писания о молитве Иисусовой начинаются созер­цательностью   от  делания   умно-сердечной   самодвижной, редкие же из них и о умно-сердечной деятельной с мечтатель­ными искушениями, но они пишут кратко и прикровенно, и это вот почему.

По исполнении воли Божией всецело человек действует молитву уже духовную, а до сего - молитва умно-сердечная де­ятельная, каковую некоторые принимают за духовную, и горько ошибаются.

Духовная молитва - то же, что вино новое, реченное  в Евангелии, веселящее сердце[7]. Получается: еще не законченное плотского ума делание может быть принято за духовное, что являет прельщение и горе.

 Когда святые отцы писали о Иисусовой молитве, тогда дела­телей, опытно знающих молитву, было немало, не было нуж­ды тщательно описывать о ней, о ее начале, да в силу веры их они в этом сильно не нуждались. Написанное святыми отцами читать может всякий, а пользы может не быть, только подготовлен­ным, ввиду сего они писали и кратко, и прикровенно. Подготовленный и в кратком, и в прикровенном нужное прочтет, а неподготовленный не погрешит, таким образом, разума духовного.

 Делателей сего делания опытных в насто­ящее время - увы! и увы!... Всякий, возжелавший и начавший творить молитву, в ее еще начале сомневается в правоте ее, и ее  всяко и всегда разнообразной полезности усматривает бесполезность, безуспешность, а иногда и вред. Потрудившись немного и не усматривая в себе ему же­ланных плодов и совершенств, он оставляет сие священное делание, а иногда даже хулит его.

Так сие великое делание из деланий остается неделанным, а вместе с ним приходит в изгнание и разум неба, явленный на земле Христом: возсия мирови свет разума, и пение Господу разумное оставляет­ся, истина возвращается в небесное.

По престании пения разумного, небесного на земле человечество все мирно снова погрузится в ту тьму ума, в которой оно было до пришествия Христова, и заслуги Христа от человечества удалятся. И никто уже не сможет тогда волю Божию исполнить вполне.

После того, как Бог славился разумно, и разум отойдет в небесное, тогда люди будут славить Бога, но славить будут только язы­ком - язычно, а язычному славлению Бога, как не истинному, а с сомнениями, долго не продержаться, сие последнее без разума сердца не возжигает, а угашает.

 Так в бедности моего немоществования, плача и сетуя много, но имея всякое желание дабы Бог славился разумно, и слава сия Богу на земле всячески продолжалась, делатели же, уготовляющие свои сердца в жи­лище Богу на разумное с Ним жительство, не уменьшались в численности, а увеличивались, не дерзая на свои силы, а лишь надеясь на Всемогущую силу Господа моего, отложив всякое личное мудрование, не имеющее подтверждения в Богодухновенных писаниях - Священном или в творениях святых отцов, опытом изведавших жизнь покаяния, всяко имех возжелах, дабы все хотящие прославить Бога истинно-разумно, шест­вуя по стопам Господа, и сие делать пожелали бы деланием молитвы Иисусовой; не как наставление, вы сами разумнее меня, а как братский совет от отовсюдной бедности моей, как и сам во всем, выше и ниже списанном, имел великую нужду, нуждаясь буквально во всяком слове, здесь помещенном в пи­санном, желал бы жаждущим и нуждающимся предложить.

 Конечно, не все, а лишь то, с чем приходится встречаться вся­кому делателю покаяния, сие же, всеми проходимое, есть суть самая главная. Бывающее, кроме описанного ниже, и здесь, и выше, - второстепенно, и последствий гибели души с собой не приносит.

Приими, Господи, свободное произволение к славе имени Твоего Святого и, вразумив на сие, помоги совершить во спасение душ, жаждущих правды Твоей.

Аще приступаеши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение[8], то есть в случае ты пойдешь вслед за Госпо­дом, и будешь исполнять Его Божественное учение, знай, что тебя на этом пути встретят искушения. Плоть, мир и диавол -  твои враги, а не меньше их ты враг сам себе бываешь. Не испол­няя отныне влечения воли своей в спасительном, ты входишь на жительство не в мирное состояние, нет, а непрестанная борьба является уделом жизни твоей.

 Итак, аще приступаешь к дела­нию молитвы Иисусовой, уготовься не к мирному жительству, а к перенесению всевозможных скорбей, которые бывают от плоти, мира и диавола, и от личного самолюбия, каковые дейст­вуют и извнутрь, и отвне, конечно, не все одновременно: их благодать Божия удерживает, а позволяет лишь столько огор­чать спасающегося, сколько он может переносить, горце скорбя и страдая.

Скорби спасающемуся благодать попускает по мере крепости его ума и души, а не по ехидству диаволов. От таково­го водствования благодати человек получает терпение, предан­ность в волю Божию, еже не унывать в последующих бранях, опыт, усерднее емлется молитва и получает искус - знание и мудрость.

 Молись, брат или сестра, Господу, аще хощеши стяжать непрестанное памятование о Боге, и непрестанно с Ним, по­добно как с другом, лицом к лицу, беседовать молитвенно, дабы Господь послал тебе наставника в сем делании, молитвою по­каяния непрелестна, знающа опытом сие великое делание, ис­пытана во всех бранях, бывающих по причине вышеупомяну­тых.

 Опытные наставники зело редце[9], но благодатью Господ­ней еще сохраняются, еще существуют и до нашего времени. Поищи опытного усердно, проси у Бога со слезами, дабы Он ука­зал такового, знающего незаблудный путь покаяния.

 Но помни, брат или сестра, что искать чудотворца на внешнее никако не следует, нет, а поищи его, знающего истинно-духовную жизнь и духовную брань, имущего разум духовный, так как таковой ведает - прозрел в тайны Царствия Небесного -  добродетельного жительства - внутрь нас Царствия Божия суща. Таковой всякое искуше­ние прошел, и всякая лесть сатаны со всем, еже во власти диа­вола, бе пред умными очами мужа сего духовного. Таковой вся­кую тяжесть сердечную, бывающую от страстей, волнуемых диаволом, знает, и помочь во всякой тяжести и скорби может, и из всякой тяжести, смущением рождаемой, извлечет, лишь толь­ко имей твердую веру таковому, веру по подобию Богу, так как он водствуется Самим Богом.

 Аще такового Бог укажет тебе, обрящеши, прилепись к нему всем сердцем твоим, и не дерзни когда-либо изменить его или преслушати его слова; имей Его как Са­мого Христа и знай, что святые отцы о сем сказали так: Аще уви­деши своего духовнаго учителя - отца спяща или лежаща, ядуща или пиюща, беседующа или ино что творяща, по твоему мало­душию не должен ты соблазнитися, так как он за его дела угоден бывает Богу и подобная ему не вредит.

Строго знай, что судия дел твоих он, а не ты - его; ты имеешь в нем нужду, а не он в те­бе. Он несет немощи твои и терпит твое своеволие, и ты бы­ваешь ему в тягость, каковую он несет по любви к тебе. В нем, пришедшем к истинно-духовному разуму, действует Сам Бог, обитая в сердце его, а воля его всегда бывает угодна Богу, так как живет он волей Божией.

Он, подобно святым Апостолам, устрояет дело спа­сения человеков. Не желаемое только принимай от него, а вообще все, что скажет он, принимай, храни и ис­полняй, как незаменимую ценность. Обличения и колкости принимай от него и всякое стеснительное воли твоей принимай с охотою, так как он сим врачует язвы души твоей и, умерщвляя во­лю твою, воскрешает ум и душу твою от смерти греховной.

Таковой непрелестный, он свой ум и душу воскресил от смерти греховной, за его доброе произволение, силой Божией. Таковой сердце свое очистил от страстей и от диаволов, и уготовил сердце свое чистое на безысходное в нем Триедино­го Бога жительство: ... к нему приидем, и обитель у него сотворим, со Отцем и Духом[10].

Он есть мудрец из мудрецов, философ изряден, хотя бы во внешних науках не научен. Он богослов истинный, богословствующий непрестанно, ибо он жи­вет Богом и по-Божии.

Так указано святыми отцами с похвалою быть под руководством опытного, и не иметь о себе печали ни единой, а лишь  исполнять все указанное беспрекословно.

 Ты же, руководитель и отец к мудрости и в мудрости духов­ной, проверь первее себя самого и действительно яви: име­ешь ли ты разум истинно духовный? Разум, засвидетельство­ванный всесвидетельствами в тайне Духом Святым; разум, утвержденный всеутверждением от Бога, дабы тебе было можно, с полным миром души своей в Боге и с Богом живущей, безбедно и с пользой научать  чада духовные, к тебе обращающиеся, водствуя их незаблудно по тернистому пути покаяния, к мудрости истинной духа.

    В случае, ты, наставниче, не имеешь истинного разума, а име­ешь истинное ведение, бываемое по всецелой преданности в волю Божию, то и тогда можешь руководствовать чада по пути покаяния, а в делании мудрости истинно-духовной руководствуй лишь сам себя, других же в сем руководить устранись, так как не пришел еще в разум.

     Не имеяй ни ведения истинна, ни тем больше, разум сущих Божий,  руководить дру­гих не может и премного опасно. Ибо шествующий в покая­нии еще не достиг спасения. Сам в пути, и в неизвестности - нередко извращает истину на ложь, а ложь именует истиной.

    Таковой, не имея истинного знания, руководить не мо­жет, хотя бы по внешности он был богослов - образован: он  сам  всегда находится  под влиянием  владычественной страсти, он сам в страстях; как же может от страстей избавлять? Таковой, не разумеющий истины, не пользу дает человеку - ученику, а  великое препятствие творит ему.

    Таковые счи­тают себя достойными руководителями, а бывают на поги­бель и препону спасающимся. Что хуже, то таковые действительных учителей истины Божией считают прелестными, отвлекают от опытных и разу­меющих, будучи сами прельщены всякой страстью, не вышед­шими из прельщений прелестью греха.

        Брат или сестра! В слу­чае поисков, много и много умоляя Бога даровать тебе такового, не обрящеши и не получишь сего: таковые зело редцы; поиска всяко, сюду и сюду, семо и семо[11], и никого не обрящеши, не от­чаивайся - не возможная человекам, возможна суть Богу[12]. Де­лай согласно указанного, помогающу Богу, положив твердое намерение никако не отступать от избранного пути делания молитвы, твердо веруя, что Господь близ призывающих Его.

      Господь, тебя вразумив о делании сем, тем свидетельствовал твое к сему деланию призвание. Оно Богу угодно. Он Сам по­могает и поможет положить начало. Он же помогает и всякий раз произносить молитву, и всякое слово молитвы по отдельно­сти бывает произносимо с Его помощью. Он во все время дела­ния молитвы будет с тобою, Ему угодно то; Он всегда будет смот­реть на тебя. Тебя поддержит Он всюду и всяко Своей благодатью, действующей в молитве.

       Он благодатью Своей поддержит тебя, научит тебя, вразумит тебя, и милуя, и бичуя. Милуя, Он накажет тебя, проявляя Свою отеческую любовь к тебе. Он бу­дет бить тебя, но одновременно принимать как сына, дабы ты был искусным и любимым у Него. Он будет смотреть на тебя, как любишь Его, свидетельствуя любовь твою к Нему памято­ванием о Нем молитвенным.

       Он, по мере твоего принуждения се­бя к деланию молитвы, и ко внимательному в ней пребыванию ума, и участливому отношению сердца, всяко будет помогать тебе усваивать ее, возбуждая от греховности Своей благода­тью. Хотя  сие делание сопрягается с трудностями к усвое­нию тобой сыновней покорности Богу и сонаследию в разуме Христу, ты же от сего не унывай и до бездействий или отчая­ний не доходи, молитву не оставляй, и Господь поможет, скорбь минует, а последующее появление также молитвой встречай и борись с искушениями не своей силой, а исключительно мо­литвой.

        Если усмотришь бесполезность в делании молитвы, всяко отвергни твое такое узрение, ибо молитва без плода и без пользы никогда не бывает, а тобою усмотренная бесплодность есть не что иное, как твое незнание о плоде молитвы, в это вре­мя устрояемое благодатью, то есть человек не понимает, в чем со­стоит плод молитвы делания. Молитвой действуется и всякая другая добродетель, а по сему-то бывает не понятно человеку.

       Дело человека состоит в том, чтобы молитву никогда не остав­лять и по мере сил молитве внимать, да нудить себя к молитве, а что кроме сего, то, возложив упование на Бога, от Бога ожидай милости, покорствуя Его воле.

       Господь же Своей благодатью, действую­щей в молитве, по мере старания молящегося в делании мо­литвы, дает частость молитвы и большее памятование о Боге, возлюбленном человеком.

       Ум человека будет усиливать внима­ние, что составляет плод молитвы, а со вниманием человек ус­матривает большее количество из сердца появляющегося зла диаволом от страстей и, не внимая греховному, посекает злобу, - что составляет брань.

       Злоба появляется в помыслах, увидишь из нижеописанного, и в желаниях, а ум представляет желание спасения и, вместо упражнения в помыслах, им не внимает, а внимает молитве, обессиливая страсти и ненавидя диавола.

       Человек, кающийся, об этом не знает, это устраивается благодатью Божией, и в тайне от человека, так как человек бывает очень падок на самомнения. Человеку думается, что он стоит на месте или делается хуже, он вновь молится и вновь отходит с кажущимися неуспехами в сердце, так как молитвой помыслы от­гоняются, а благодаря сему, их бывает обнаруживаемо умом и еще больше, и человек в таковой брани смиряется и научается преданности в волю Божию, что и нужно.

       Все спасительное благодать устраивает человеку за его доброе произволение к спасению, за его принуждение себя к молитве, и по мере при­нуждений бывает успех в молитве со вниманием и вообще в спасительном.

      Сие делание очень великое, оно являет совершение слов Христа: Кто не родится свыше, тот не может быти Его учеником[13], то есть оно является перерождением всего человека благодатию.

      Человек должен ни в коем случае не оставлять молит­ву, зная что диавол всемерно боится внимательной молитвы - умного делания, так как оно пред умом откроет все хитрости диавола, действующего тайно в сердце.

      Человек держится молитвы, и имя Христово не отпускает от себя, больше и больше бывает с ним, и находит, что без сего жить невозможно, так как помыслы всегда бы, овладевая умом, уводили его в свое страстное.

      Гордиться человеку нет чем: что является успехом в нем, то устраива­ет благодать, и оно не духовное совершение, а лишь очищение ума от помрачения, а души - от страстей, и научение брани; но человек, не понимая, стремится всегда к возношению себя, не считаясь с тем, что ум обнимается тьмой неведения.

     Так и ты, брат или сестра, все это приими во внимание, приступай к сему священному, могущему освятить и просветить человека дела­нию, начен от его начала, и определи делать молитвы делание во всю твою жизнь, хотя бы тебе будет казаться трудно - труден путь подвижничества, но сладок рай и прекрасен Жених души Христос Господь - Истина, - а путь и делание молитвы за Ним и к Нему, Всесвятейшему Невестоводителю душ во яже Божественное.

      Запомни,  брат или сестра, что во встречающихся ис­кушениях, как великими они будут и сколько ужасными могут казаться, не отчаивайся, а в случае сможешь, то и не унывай, а вместо уныния и другого,  могущего печалить душу,  всегда внимай читаемой молитве.

      Молитва именуется  жезл,  опершись и опираясь на каковой, человек не разбивается, а когда уклонит­ся в помыслах или желаниях, снах или в чем обыденном,  окру­жающем человека, но,  вспомянув о молитве, берется за молитву и умиротворяется в себе, бывает примирен с благодатью и вновь совершает шествие в предняя.

      Святые отцы молитву,  включая и Иисусову,  называют матерью добродетелей, следовательно, сколько в успехе она, столько в успехе и другие добродетели. Молитва, подобно матери, питающей детей, питает все добродетели, а посему-то делание молитвы является целой спасительной жизнью, доводящей ум и душу до разума сущих Божия премудростью.

     Когда молитва приемлет действие Духом Святым, тогда и все добродетели бывают движимы Духом Свя­тым, чему научиться да потрудимся.

    Делая молитву, человек,  по мере делания,  памятует о Боге; памятование о Боге является свидетельством любви к Богу. Делая молитву,  человек всегда кается в грехах своих, сознавая себя грешником; делая молит­ву, человек борется со злобою именем Божиим, а не своей ни­чтожной силой, доказывая свою немощь и прославляя Божие могущество. 

    Молитва открывает человеку его духовное